раз было. Вообще, в студенческих общагах, всякое бывало, лучше лишний раз не вспоминать.
— У меня, значит, здесь рядом машина, — сказал Хацкевич. — Давай её грузим туда и отвезём в гаражи. Знаешь где они?
— Вообще, не в курсе. Я на учёбе, если заметил, а машина на Полигоне, студенту — ты серьёзно?
— Тогда я за руль, а ты присматривай, — бросил Вадим.
Мы выехали на освещённый проспект Ленина, а потом, как водится, свернули на Липницкого, и чуть-чуть поплутав по дворам, заехали в узкий дворик, который, удивительно, но располагался аккурат за нашим Физтехом.
— Живу я тут, — сообщил Вадим.
— И на работу, каждый день на машине, — хмыкнул я.
— Ну не каждый, а по особым случаям. Сегодня я планировал затащить тебя. Как халлдорианского шпиона.
— Мечты, блин, сбываются. И я здесь и шпион на месте.
— Тебе сказали, что делать, если удастся захватить шпиона? — спросил Хацкевич, как только мы завели машину в гараж, вытащили Нину и примотали её металлической секции.
— Никто на это не рассчитывал, — пожал плечами я. — Просто сказали собирать информацию, посылать её…
— Угу, туда же куда и мне. Тебе Лунин это поручил?
Лунин, это был оперативный псевдоним Марселя Темиргалиева. Я кивнул.
— Есть возможность вызова, — протянул Вадим. — По коду-семь.
Я быстренько вспомнил таблицу кодов, которую в меня вбивали долго и упорно. Семёрка была срочным вызовом по изменившимся обстоятельствам.
— Вызывай, — сказал я.
— Только хрен его знает, когда он сможет прибыть, — проворчал Хацкевич, набирая текстовое сообщение Лунин-7, на своём мобильном. — Он же, значит, шастает по Галактике, то на Землю, то на Кадмию.
Я пожал плечами.
— Других вариантов всё равно нет.
Сообщение уходило в управление ГРУ, здесь на Полигоне. Там, по цифре «семь» его ставили в приоритет на передачу, при следующем открытии портала. Как они определяли, где искать Лунина-Темиргалиева, никто не знал.
Мы посмотрели на Нину и закурили. Девушка пришла в себя и смотрела на нас мутным взглядом.
— Ох, дура, — вздохнул я. — И чего тебе дома не сиделось? Ну да, отстали мы по технологиям от имперцев и халлдорианцев, но ведь нагоняем же!
— Не… за… этим… — только и пробормотала она, но её перебил звонок телефона Хацкевича.
— Лунин, — только и произнёс Вадим, отвечая на вызов.
Я помотал головой, словно пытаясь проснуться. Какое-то удивительное совпадение, что Марсель оказался на Полигоне в тот день, когда мы поймали шпиона.
— Да, срочно. Со мной… — Вадим вопросительно посмотрел на меня.
— Тузов, — назвал я свой оперативный псевдоним.
— Со мной Тузов и ещё кое-кто, — повторил он. — Почему, почему… Так получилось. Приезжай, узнаешь.
И уже отключив телефон, сказал.
— Лунин реально в шоке. И это он ещё не знает, что мы шпионку поймали.
Нина выругалась, а потом её мат перешёл в невнятное бормотание. Она всё ещё отходила от парализатора. Мы закурили.
— Почему Тузов? — внезапно спросил Вадим.
— Девичья фамилия матери — Колодина. Туз из колоды, такая вот логика, учитывая, что я действительно оказался тузом и весьма козырным, в той карточной игре, которую мы вели с имперцами.
— Нехилая такая игра, с десяток миллионов жизней положили, только у нас в стране, — вдруг рассердился Хацкевич.
Я махнул рукой. Спорить с Вадимом о терминах я не собирался.
К счастью, Марсель Темиргалиев приехал очень быстро, не прошло и десяти минут, с разговора по телефону.
В гараж он буквально ворвался, осмотрел нас и связанную Нину диким взглядом.
— Вы что наделали, архаровцы? — спросил он, чуть севшим голосом.
— Поймали халлдорианского шпиона, вернее, шпионку, — отчитался я.
— Я. Же. Просил. Никакой охоты за шпионом, — разделяя слова произнёс Темиргалиев. — Просто сбор информации, наметить круг подозреваемых…
— Обстоятельства изменились, — пояснил я. — Не мы искали шпионку. Это она искала меня.
Темиргалиев попросил сигаретки — свои он забыл в местной резидентуре, где застрял из-за смерти Машерова. Закурил, внимательно посмотрел на меня.
— Давай рассказывай, — уже нормальным голосом попросил Марсель.
И я рассказал всё по порядку. Как мы с Вадимом случайно вышли друг на друга, подозревая, что кто-то из нас шпион. На этом моменте Темиргалиев выругался и стрельнул ещё одну сигарету. Потом уже про то, как, придя в свою комнату в общаге, обнаружил в ней Нину.
— Я же говорил, что доведут тебя бабы до цугундера, — грустно констатировал Марсель. — Да, в этот раз выкрутился, но в следующий раз, может и не повести.
Он встал, выпрямился во весь рост.
— Благодарю за службу, товарищи, — бросил он и продолжил уже нормально. — Ох, ребят. Ладно поимка этой твари, единственная радостная новость за последнее время. Похлопочу о награде, но говорю прямо — не высовывайтесь в ближайшее время.
— Борьба за власть? — уточнил я.
— Она самая, она самая. Поэтому занимайтесь своей легальной деятельностью, до нового учебного года, а там посмотрим. Всё должно решиться в ближайшие два — три месяца.
— Что делать с Рейманами? — уточнил я.
— Возьмёшь и с брата, и с сестры по подписке о неразглашении. Оформи это максимально убедительно, чтобы они и правда молчали в тряпочку. Ну а насчёт Николая… поговори с ним отдельно, но аккуратно. Если что-то и решим по нему, то не раньше осени. Вадим, я возьму твою машину? Сюда меня один генерал подбросил, поэтому я без транспорта.
— Бери конечно, — согласился Хацкевич. — Тебе помощь нужна?
— Нет. Вернее, так. Не надо вам пока нигде светиться. Машину я оставлю у книжного, как обычно.
Вадим Хацкевич коротко кивнул и мы, попрощавшись, пошли в общагу. Там мы нашли близнецов Рейманов и коротко, и убедительно поговорили с ними насчёт молчания, дали на подпись документ. Наконец, я рассказал Ирине правду, кто я такой и почему за мной охотилась шпионка. Самому стало легче, но девушка сказала, не глядя на меня, что нам надо расстаться. Она теперь не может мне верить и прочая сентиментальная чушь, которую так любят юные и не очень девицы. Но спорить я не стал, согласился с ней, поцеловал на прощание и… оставил одну. Зря, конечно, я так сделал — нет, с Ириной ничего не случилось, просто ей пришлось пережить не самую приятную ночь в своей жизни. Но девица она была молодая, крепкая, так что справилась.
— Как я понял из твоих намёков, военная разведка заинтересована в моих услугах? — сверкая очками спросил Николай.
— Возможно. Но если не они, так я… Но это всё отложим на какое-то время, — сказал я, оглядывая оставленный Ниной разгром.
На следующий день по всему Полигону объявили траур. Но и без официального объявления настроение и у преподавателей и студентов было мрачным. Петра Мироновича, уважала даже фрондирующая интеллигенция, а
